Жили-были, поссорились, разъехались, муж схватил ребёнка и уехал в Словению. Или жена обиделась, схватила сына и убежала из Испании в Рязань к маме. Всё? Нет, только начало.
Вот живет семья. Предположим, в Нидерландах. И все вроде бы хорошо, но вдруг семейная лодка дает трещину. Супруга-россиянка берет ребёнка в охапку и устремляется на Родину. Приходит ко мне: «Разведите нас. Но чтобы ребёнок остался со мной».
Проблема? Да! Поскольку эта пара прожила значительное время в Нидерландах, встает вопрос, а где, собственно говоря, разрешать спор? Он — не гражданин Нидерландов, а какой-то другой европейской страны. Она — гражданка России. Ребёнок, соответственно, и там, и тут гражданин.
Наше российское семейное законодательство — наиболее либеральное вообще в мире, на мой взгляд. Оно хорошее, оно простое, оно понятное. И оно не усложняет процедуры, чем славятся, например, британская, американская, французская практика разводов. Во Франции, чтобы развестись, нужно как минимум три года. Об этом вас сразу предупредит любой местный адвокат.
И ведь во многих странах мира процедура задумана похожим образом не случайно. Чтобы жениться — вам достаточно подать заявление и зарегистрировать ваши отношения. А вот чтобы развестись — сначала пройдите через судебные тяжбы. И это оправданно. Потому что обычно в браке появляются дети, наживается имущество. И пока ты всё не поделил, не урегулировал — никакого развода.
Но у наших людей, у россиян, крепко засел в сознании стереотип, что при разводе всё — и везде — предопределено раз и на всегда, что ребёнок — остается с мамой. Отец — платит алименты и живет отдельно. Так, к слову, принято только еще в нескольких странах бывшего СССР и ряде экзотических государств.
А вот если брать государства иного склада, например, из Старого Света (Францию, Италию, или еще какую), то обнаружится, что развод там, а уж тем более — споры о детях, это очень сложный, многоступенчатый процесс, результат которого заранее не предопределен.
Сегодня в мире число трансграничных браков растет. И это понятно. Та же самая Европа вроде бы едина. Границы стерты. Обычное дело, когда муж, например, швейцарец, супруга — француженка, живут они в Германии, а дети — граждане Австрии. Вот такой непростой набор. Разумеется, без разводов дело не обходится. И поэтому европейцы уже давно пытаются такими процессами управлять, приводить в систему.
Наиболее сильный документ, регулирующий происходящее во время расставания родителей, и защищающий детей — Конвенция о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей, принята в Гааге 25 октября 1980 года. На стартовом этапе ее разработали и подписали, в основном, европейские государства. Документ для этих стран-подписантов вступил в силу в 1983 году. И постепенно к Конвенции стали присоединяться и другие заинтересованные государства — от Албании до Зимбабве.
О чем говорит эта Конвенция?
Она закрепляет такое юридическое понятие, как «страна обычного проживания ребёнка». У них, за границей, прописки нет. Но, тем не менее, понятие место постоянного, обычного проживания существует. И было сказано, что в случае перемещения ребёнка «страной обычного проживания» остается та, откуда он был незаконно перемещен.
Есть еще международное понятие «прав родительской опеки». В России — в точно таком же, полном смысле, оно отсутствует. Но у нас принято понятие «родитель, с которым проживает ребёнок» (ну, или если родитель лишён родительских прав — всё очевидно). И это предполагает у этого родителя некий больший набор прав, чем на другого. И некий другой набор обязанностей. В частности, право менять место жительства. Это с одной стороны.
С другой стороны, у нас остается совместная родительская опека (если бы мы были в Европе, мы бы сказали так), когда оба родителя несут ответственность за ребёнка. Несмотря на то, что его место жительства определено с одним из родителей. И при таких ситуациях перемещение ребёнка за границу, если это произошло вопреки воле второго родителя, оно является незаконным. Так говорит закон. Если, к примеру, ребёнка от брака француженки и итальянца увезли из Австрии (где они обычно жили) в Испанию, то ребёнка нужно, прежде всего, считает Конвенция, вернуть. Именно в то место, где он жил. А дальше то государство, в котором ребёнок постоянно жил, будет решать соответствующие вопросы — с кем и как ему дальше жить. И это правильно. Ведь в Испании этого ребёнка увидели в первый раз. Во Франции его не видели вообще. Кто знает про него, про его нужды? В этой ситуации только, конечно, австрийцы.
Сначала эта Конвенция работала тяжеловато. Затем, все уверенней и уверенней. Сейчас действует (в Европе) как часы.
Итак, если сегодня вы увезли ребёнка без согласия второго родителя, то судебным решением ребёнок будет возращен на территорию той страны, откуда он был вывезен. Практика уже выработана.
Да, действительно, бывают истории, когда родитель пьет, бьет домашних, ребёнку причиняется вред и так далее. И тогда у матери, может быть, и нет другого выхода, кроме как бежать. И бежать за границу. В таких ситуациях суд рассматривает подобные обстоятельства и принимает решение оставить ребёнка. Но это – исключение, позволяющее не возвращать ребёнка туда, где ему может быть причинен вред. Но обычно ситуация в семьях на грани развода развивается все-таки в рамках приличий, без мордобоя..
Поэтому правило состоит в следующем: ребёнок, перемещенный в другую страну, сначала должен быть возвращен обратно.
И когда эта Конвенция была принята и в Российской Федерации, она для РФ оказалась весьма важна. Почему? Потому что с теми детьми, которых увезли из России в другие страны, на момент до принятия этой Конвенции, до вступления ее в силу между определенными странами, это были проблемные, неразрешимые истории. Ребёнок увезён – и всё.
На сегодня всё большее количество стран признает присоединение РФ к Конвенции. Поэтому в случаях с этими государствами такое перемещение вызывает очень простую реакцию. Второй родитель обращается в суд той страны, в которую переместили ребёнка, и суд обязан предписать возврат ребёнка. Никаких других вариантов нет. Конвенция очень понятная, простая, сильная и работающая.
Существует лишь крайне небольшое количество случаев, когда эту Конвенцию удается обойти. Связано это с двумя вещами. Либо в суде удается доказать, что такое перемещение было совершено с согласия второго родителя. Либо суд признаёт, что возвращение ребенка в то место, где он обычно пребывал, приведет к необратимо плохим последствиям для него («создаст очень серьезный риск причинения ему физического или психологического вреда или иным образом поставит его в невыносимые условия»). Но доказательства должны быть серьезными, весомыми.
Эта Конвенция остановила в присоединившихся к ней странах буквально эпидемию, когда пожелавшие расстаться родители хватали детей и убегали. Теперь эта эпидемия должна быть остановлена и в России. И она будет остановлена, нравится нам это или нет. Это тектонический сдвиг в понимании того, что происходит. Потому что до этого не было документа, который бы с такой силой обязывал российского гражданина, находящегося на территории России с собственным, российским, ребенком, вообще что-то делать. А здесь ситуация жесткая. И Конвенция эта работает. Она исполняется.
Тяжело, но все-таки меняется представление россиян о том, что у нас развод «простой», что у нас дети остаются с мамой и это вроде как не обсуждается, что вообще наши суды есть некий «рекомендательный» орган. Сказал судья — все равно, что порекомендовал. А выполнять — не выполнять, это уж сугубо мое решение. Таков пока еще распространённый подход большинства людей. И поэтому та несчастная женщина, что приехала из Нидерландов в Россию, забрав с собой ребенка, она крайне рискует тем, что в ее деле может быть применена Конвенция.
Кстати, есть нюанс. Конвенция в отношениях между Россией и Нидерландами вступает в силу только с 1 апреля 2016 года. Но перемещение ребёнка состоялось до этого. Поэтому мы будем надеяться, что нам, в этом случае, удастся, чисто по формальным признакам, обойтись без его возвращения.
Поскольку эта Конвенция — очень сильный инструмент, то каждое из уже входящих в нее государств должно явно дать согласие на присоединение той или иной новой страны-члена. И существует сложная таблица, между какими странами действует этот документ, а между какими — нет. Присоединение России признали не все. Это многоступенчатая дипломатическая история. Тем не менее, признали, например, Франция, Греция, Израиль, Чехия, Хорватия, Украина, Финляндия, Словения, Испания, Словакия, Румыния, Литва, Сербия, Ирландия, Андорра, Беларусь, Швейцария, Нидерланды, Германия и другие. А вот Португалия, например, не признала пока наше присоединение. Это значит, что если мы увезем ребёнка из Португалии в Россию, то по этой Конвенции возврата туда не будет. Но и в обратном направлении – тоже.
Повторяю, надо понимать, что Конвенция — сильный инструмент и он начинает действовать с большим количеством стран. Так что придется цивилизовываться. Нет другого пути.
Поэтому, возвращаясь к выше описанной ситуации, женщина очень рискует. Возможно, мы сможем отстоять ее ребёнка, воспользовавшись возможностями Конвенции. А может быть и нет. Потому что правильно — по закону — нужно решать споры о ребёнке в том месте, где он постоянно проживает, «обычно проживает», как это называет Конвенция.
А вот другая женщина, у неё ситуация обратная. Муж увез ребёнка из России в Швейцарию. Сказал, что уезжает с ним на каникулы. А потом сообщил, что возвращаться не намерен, будет жить там. Этой женщине, скорее всего, удастся помочь, потому что Швейцария давно вступила в Конвенцию и она тут явно применима. Но, тем не менее, даже в этом случае, несмотря на сильный инструмент, все равно требуются определенные усилия.
Почему? Потому что представления наших граждан о справедливости и судах несколько расплывчатое. Справедливость должна появиться в суде откуда-то сама собой. «Я вот расскажу судье, какая я хорошая (или хороший) и он меня поймет и все для меня сделает. Ведь это же так очевидно. Я радею только о ребенке, а бывший супруг (супруга) — нет».
На самом деле суд, это только то место, где, исходя из ваших доводов и ваших доказательств, человек в мантии примет решение, чьи доказательства и доводы (ваши или противоположной стороны) более весомы. Права защищаете вы сами. Суд только принимает решение. Вспомните Фемиду. Она взвешивает позиции сторон на весах. И если вы на свою чашу весов ничего не кладете, то не надо удивляться результату.
Поэтому вам нужно обязательно заниматься своим делом. «Автоматически» не бывает ничего. И человек, который этой Конвенцией хочет воспользоваться, должен понимать, что адвокат ему нужен. Несмотря на всю кажущуюся (со стороны) простоту. Есть ведь еще и нюансы. Например, сейчас вы способны предпринять некоторые шаги (в соответствии с Конвенцией), а через несколько месяцев она в вашем конкретном случае действовать перестанет. Потому что, если с момента перемещения ребёнка прошло достаточное длительное время, то в рамках этой Конвенции вы вопрос уже не решите. Наступит следующий этап, со своими нюансами. Вопрос придётся урегулировать по-другому. Как — это зависит от очень многих факторов. (Это — не предмет нашего сегодняшнего разговора).
Но в реальности чем больше вы ждете, тем больше ребёнок приживается на новом месте, привыкает, осваивается. И перед вами, как родителем, встает вопрос, а вообще в интересах ли ребёнка будет его возвращение обратно? Ведь Конвенция создана не только для того, чтобы защитить права родителей, но и, в основном, чтобы защитить детей. Потому что ребенок — это не предмет мебели, который можно бесконечно перемещать с места на место.
Вы должны быть готовы к самому разному развитию ситуации, понимать, что в западном мире развод, повторю еще раз, — штука сложная, долгая. И если обычное место проживания ребенка — за границей, то компетентными при решении вопроса будут являться те органы, которые находятся именно за границей, а российские — скорее всего предпишут возвратить ребёнка обратно. Непонимание этого, неготовность к такой ситуации приводит к трагедии.
В уже упомянутом случае с Нидерландами у нас есть довольно сильная правовая позиция. Она связана с формальным применением этой Конвенции. И российские суды по такому пути идут. У меня уже были случаи, когда неприменение Конвенции было вызвано тем, что она не вступила в силу между двумя конкретными странами или не вступила в силу именно на момент перемещения.
Но нужно понимать и оценивать эти риски. В принципе, суд может и принять решение вернуть ребёнка обратно в Нидерланды. И тогда вы оказываетесь перед голландским судом в позиции человека, который украл ребенка, похитил. Они, за границей, называют это именно «похищением» детей. В российском праве похищение — это совсем другое, уголовное преступление. Но у них это «схватила ребёнка и убежала» называется именно так. И вы априори оказываетесь в слабой, виновной позиции. Потому что, как полагает суд в Европе, вы обязаны действовать честно, разумно, добросовестно. Прежде всего добросовестно. Если вы хотите увезти ребенка в Россию, и это чем-то оправдано, идите в суд и доказывайте. Или договаривайтесь с супругом (супругой). Есть только два варианта. А третьего – нет. Он существует только в представлении некоторых наших граждан, слабо разбирающихся в законах. В конце концов, хитрите, не договаривайте, делайте двусмысленности, но не обманывайте, и не применяйте тактику «схватить и бежать» без подготовки и оценки риска.
У нас, у россиян, вообще довольно часто встречается такой подход: «Если нельзя, но очень хочется, то можно». Но в данном случае это, скорее всего, уже не пройдет. Потому что в европейских судах — продуманная система. Там выигрывать — можно. Получать решения суда в вашу пользу — можно, даже будучи российским гражданином.
Еще раз. Пять-семь лет назад я мог бы рекомендовать женщине, которая вышла замуж за (условно) испанца и которая находится в сложных условиях: «Забирайте ребёнка, приезжайте в Россию, будем здесь судиться». На сегодняшний день я такого посоветовать категорически не могу. Потому что это приведет к следующим последствиям. Ребёнка для начала вернут в Испанию. А дальше мы будем долго разбираться с испанским судом, уже исходя из позиции, что мама «похитила» ребёнка. Выход и из этой ситуации определенный есть, но надо, повторяю, все ходы просчитывать заранее.
В первую очередь нужно, не делая резких движений, проконсультироваться по поводу нюансов вашего вступления в брак. Главная проблема наших прекрасных, замечательных и очень доверчивых россиянок в том, что они, заключая брак, например, по французскому законодательству, совершенно не представляют себе, что их ждет в случае развода во Франции. Или в Голландии, или в Великобритании.
Брак — сложнейшая и многовариантная юридическая конструкция. В России развод, в общем случае, проходит проще и быстрее, чем за границей. Но ситуация такова, что вы, вступив в брак во Франции по французским законам, проживая там всю свою сознательную жизнь, лет скажем 15, и вырастив там детей, вы не сможете здесь, в России, решить вопрос о детях. Потому что его будет решать суд страны обычного проживания детей. И, вступая в брак, женщины себе зачастую не представляют (да и мужчины тоже), какова цена развода окажется в данной ситуации.
Именно поэтому, повторюсь, прежде всего неплохо было бы проконсультироваться и просчитать риски. Это первый момент. И второй момент. Международное законодательство запрещает незаконное перемещение детей. Только с согласия родителей. Никто это специально не контролирует. Но в случае чего обманутый родитель обращаются в суд и вам придётся доказывать, что разрешение было.
Третий момент заключается в том, что если у вас ребёнка все-таки увезли, не надо плакать. Если увезли за границу, вам нужен адвокат в той стране, куда его увезли. Если у вас такого адвоката нет, то придите, по крайней мере, проконсультироваться к специалисту в России. Если ребёнка увезли в Россию — вам нужен адвокат в России. Так все устроено: предписывает возвращение суд той страны, куда увезли ребёнка.
По Конвенции в некоторых странах адвокаты по таким делам предоставляются бесплатно. У нас в России — нет. Но в такой категории дел нужны адвокаты и в той стране, откуда увезли, и в той стране, куда переместили. Первые будут собирать доказательства, вторые — представлять их в суде.
Четвертый момент. Если случилось так, что вы в состоянии стресса, не подумав, всё-таки увезли ребёнка, опять же обязательно проконсультируйтесь на предмет того, что вам грозит, и просчитайте риски. Увозить ребёнка, конечно, нельзя, но иногда этому есть оправдание. Возможно, это ваш случай, и ребёнка оставит с вами даже строгий немецкий (французский, испанский…) суд.
Во всяком случае, нужно понимать два главных момента. Первое, бегство за границу или из-за границы — не является решением проблемы. И второе: зато теперь если за границу увезли вашего ребёнка — это не безнадежное дело. Теперь этим можно заниматься. Возврат ребенка из-за границы — процесс эффективный. Он работает.
И надо им пользоваться.
Антон Жаров, руководитель Команды адвоката Жарова,
специалист по семейному и ювенальному праву
26/02/2016
