Опять провёл выходные дни с книжками и тетрадками. В каком-то смысле, учиться надо всю жизнь, чем и занимаюсь. Время от времени.
Чаще всего время приходит тогда, когда доходят руки до ответа на письма с вопросами, щедро приходящие через сайт. Довольно часто ответы (для меня) не представляют трудности и заключаются в трёх предложениях. Но так бывает не всегда.
Особенно сложны вопросы, связанными с ситуациями, когда родители и дети находятся по разные стороны границы, то есть в деле присутствует так называемый «международный элемент».
Иван да Марья (она — гражданка РФ и Израиля, он — гражданин Франции и США) поженились в консульстве Франции в Камбодже, первый ребёнок родился в Саудовской Аравии и имеет только гражданство России, второй — в США, и имеет гражданство РФ, США и Франции… И вот теперь мама отвезла детей к бабушке в Израиль и приехала в Россию разводиться…. «Регбус, кроксворд», — как говорил Аркадий Райкин. Хотя не смешно совсем.
Разводиться в России (если как минимум один из супругов — россиянин) действительно быстрее и проще. И, как подсказывают коллеги из Европы и Америки, значительно дешевле.
А вот с вопросом возвращения детей, незаконно перемещенных в Россию пока большие сложности. Решения по Конвенции, даже в самых простых случаях, выносятся странные, и даже если предписывается возвращение ребёнка, исполнить это решение бывает непросто… Не говоря уже о сроках: требование Конвенции про рассмотрение дела за 6 недель не исполняется, по-моему, никогда.
В практике «Команды адвоката Жарова» дела с международным компонентом составляют около половины. С одной стороны, это даёт определённую уверенность, основанную на опыте, с другой — работа на иностранном языке, да ещё и каждый раз с новым законодательством — весьма трудозатратна. Устаёшь от бесконечной смеси французского с нижегородским (иногда буквально так и смешивается).
Недавно Команда выкроила два дня для участия в конференции, посвященной применению Конвенции о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей. Вели её двое признанных российских специалистов по этой Конвенции — Ольга Александровна Хазова (Институт государства и права РАН) и Марина Львовна Шелютто (Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ). По окончании конференции в Команде адвоката Жарова не осталось юристов, не прошедших дополнительную подготовку по вопросам применения Конвенции 1980 года.
К сожалению, на конференцию (их проводят ежегодно) не пришли московские судьи. Из других судов (всего их 10 на всю Россию), которые рассматривают дела по этой Конвенции — были, а Тверской суд оказался слишком занятым для того, чтобы послушать учёных. А очень жаль, потому что статистика суда, рассматривающего дела по возврату детей с территории Центрального федерального округа, весьма печальна: сплошные отказы. Беда ещё и в том, что решения по таким делам не публикуются, и оценить, где такое решение было обосновано, а где — не вполне, довольно сложно. Тем не менее, если из 7 оконченных рассмотрением в этом году заявлений (анализ данных с сайта суда) о возврате детей — 7 отказов в возвращении. Что-то мне подсказывает, что дело не в том, что основания для возврата детей отсутствовали во всех этих семи случаях…
Но — вода камень точит. Во всяком случае, несколько лет назад не было вообще никакого инструмента борьбы с незаконным перемещением детей. А сейчас инструмент есть, и моя лично «вахта» — делать так, чтобы практика применения Конвенции в России сложилась правильно.
Во всяком случае, все дела о возврате детей в Россию, в которых участвовала наша команда, закончились возвратом детей в Россию. А вот обратно — пока что практически «система ниппель»: возвраты единичны.
Но мы продолжим борьбу. И поэтому следующие выходные, вполне возможно, я опять буду читать умные книжки, делать из них выписки и переводить (спасибо, Гугл) законодательство очередной экзотической страны.
