Я, конечно, статистику не веду. Ну, какая у меня статистика может быть за год? Чай, не Госкомстат, я — тут, вот, почти один (ну, разумеется, не один, у меня помощники есть, юристы — тут одному уже не провернуться), но всё-таки…
В прошлом году устойчивую пальму первенства среди всех моих дел держали лишения родительских прав, на втором месте — споры о детях. То есть, граждане, как правило, спорили между собой, а государство, судебная власть «разруливала» их спор.
В этом году, боюсь, будет больше дел по усыновлению (и по опеке). И намного больше.
Надо сказать, что усыновление — дело «особого производства», там нет истцов, нет ответчиков и, по сути, не должно быть споров. Но, вот, появляются. Даже не споры (вроде, все за), а просто какое-то тупое сопротивление среды: то орган опеки «притормаживает», то судья, глядя на дело об усыновлении, как животное на внезапно возникший дверной проём, вызывает в суд лишенную родительских прав мамашу…
Все это происходит на фоне просто бегства из органов опеки всех приличный, полу-приличных и даже неприличных, но с опытом, сотрудников. По крайней мере, в органах опеки в Москве. Особенно доставила реформа (треть органов опеки передали в УСЗН, остальные — сидят на чемоданах, до конца выборов Собянина).
На фоне стремительного «молодения» судейского корпуса. На фоне сумасшедшей госдуры — и разворачивающейся охоты за ведьмами борьбы за счастье детей.
Что с этим делать? Ну, как что, пока можем бороться — боремся.
PS: Кстати, одну из вакансий— закрыли. И это — тоже маленькая радость.
