Сегодня принимал участие в заседании рабочей группы по контролю за соблюдением прав и законных интересов детей и семей при Уполномоченном по правам ребёнка Москвы Евгении Бунимовиче.
К счастью, собираться стали мы нечасто, а это значит, что в Москве отобрание детей из семьи (как кровной, так и приёмной, стало всё-таки исключением, а не повседневностью).
Сначала два слова о том, что это за группа такая и для чего она работает. После нескольких очень громких отобраний детей московский Департамент труда и социальной защиты населения вышел с предложением создать некий общественный орган, который мог бы, постфактум, к сожалению, но разбираться в обоснованности действий органов опеки по отобранию детей из семей. Площадку для проведения рабочей группы предоставляет Общественная палата Москвы, а председательствует в рабочей группе УПР Москвы Евгений Бунимович.
Как было раньше? Орган опеки принимал какое-то решение, например, об отобрании детей — и дальше ситуация была достоянием общественности только в случае, если на неё обратят внимание СМИ. И приводило это к тому, что обсуждение сложной и неоднозначной ситуации проходило в формате истерики: «Ребёнка отобрали! Семью разрушили!» Хотя частенько действия органа опеки можно было понять…
Сейчас все случаи, когда ребёнок отбирается из семьи (причём не только кровной, но и приёмной), рассматриваются на заседании этой рабочей группы, куда в обязательном порядке приглашаются и родители, и все участники событий (опека, КДН, всякие «службы сопровождения» и т.д.). Обязательно участвует и «профильный замминистра» — зам. руководителя ДТСЗН Алла Зауровна Дзугаева.
Почему это лучше, чем то, что было? Потому что раньше органы опеки варились в собственном соку, просто принимали наотмашь какое-то решение — и всё. Сейчас они вынуждены как-то обосновывать свои действия перед людьми, которые с органом опеки никак не связаны (например, адвокат Жаров ;). И им, конечно, задают вопросы, что делает «защиту чести мундира» весьма затруднительной. Что, например, вы будете рассказывать многодетной приёмной матери Ирине Полежаевой? Что нового ей можно рассказать? Как обмануть?
Разумеется, наверное, это не универсальный способ защиты прав детей, и, конечно, не замена суду, но, тем не менее, ещё один момент, когда несколько десятков профессионалов ещё раз пересматривают ситуацию и думают, как бы можно было обойтись без того, чтобы ребёнок попал в «систему».
Сегодня на рабочей группе рассматривался ровно один вопрос: обоснованность отобрания трехлетнего ребёнка из семьи З-ной и В-го. И, несмотря на то, что отобрание ребёнка, к сожалению, ничем другим, кроме как обращением в суд, закончится не может (такой закон), все участники рабочей группы единогласно решили, что в данном конкретном случае семьёй ещё не совсем утрачены ресурсы для воспитания ребёнка и с ней можно продолжать работать. Об этом договорились и представители здравоохранения, и органы опеки и даже КДН.
Я, как руководитель Команды адвоката Жарова, со своей стороны, предложил представлять интересы З-ной в суде при лишении родительских прав. Разумеется, на условиях pro bono.
Можно сказать, что на сегодняшний день ситуация в этой семье разрешена (хотя и в «ручном режиме») наилучшим из возможных способов. Что будет дальше — посмотрим, поскольку дальнейшие шаги — уже ответственность самих родителей.
