Сегодняшний день — бальзам на душу. Потому, что те неявные и скрытые от внешнего наблюдателя усилия — приводят к результату. Долго-долго я прикладываю массу усилий для того, чтобы отстроить и воспитать Команду адвоката Жарова такой, какой она должна быть: лучшей юридической фирмой в отрасли. И, вы знаете, начинает получаться.
Первая история случилась ещё вчера, в воскресенье. Звонит мне помощник: Антон, мол, Алексеевич, звонит женщина, у неё срочно, она уезжает на три недели, а завтра — суд. И добавляет: судя по голосу, переживает — очень. Ну, говорю, повезло ей: я как раз в офисе, пусть приезжает, хотя и воскресенье.
Дело — несложное, но совершенно не нашего профиля (про ущерб в результате ДТП). Сумма настолько небольшая, что рассматривает мировой судья. Нет, говорю, не буду я за ваше дело браться, потому, что потратите вы на него, совершенно точно, больше, чем стоит ваш иск. «Ну, вы «так» расскажите, а я сама в суд пойду и им «там» перескажу…»
Нет, поясняю, не могу. Ведь чем отличается наша работа от работы большинства юристов? Вот, есть дело. В принципе, два движения руки, тяп, ляп — и отзыв готов. И, в целом, достаточно неплох: по сути, всё верно, основные, лежащие на поверхности вопросы — оговорены, указаны. Но… Мы так не работаем.
Сначала надо ознакомиться с делом целиком, проанализировать каждую бумажку, и о каждом документе составить своё мнение, продумать: а подсудно ли дело данному суду (в их случае — очевидно, что неподсудно), а может ли представитель подписывать то, что он подписывает (в их случае — в этом у меня уже имеются сомнения, но надо проверять), а насколько тщательно подготовлены документы к иску, оригиналы ли это документов, и где копии… И так далее. И так, в таком режиме — по любому делу, будь то миллионные состояния супругов разделить, с ребенком порядок общения определить или взыскать деньги за царапину на авто. У меня просто нет другого способа работы: или так, или никак.
Разумеется, невозможно «порекомендовать такого же, но подешевле» адвоката или юриста. Вот написать на бумаге то, что я уже сейчас вижу в вашем деле — запросто, пусть коллега (или не коллега, но кто-то, кто будет ваше дело вести) или получит совет, или уверится в правильном ходе мыслей. Мне — не жалко, вот, пишу. И, конечно, подайте ходатайство, чтобы дело отложить, если вы в субботу получаете повестку на понедельник — когда ж вам готовиться, когда адвоката найти?
Спасибо, говорит, Антон Алексеевич, мне хотя бы всё понятно теперь стало. Вы, говорит, меня успокоили.
Ну, конечно! Если от разговора с доктором больному не стало легче…
Вторая история.
Доверитель заключает соглашение у нас в офисе. Вопрос, с первого взгляда, не очень сложный с точки зрения юриста, но очень долгий и муторный — в плане реализации. Дело о недееспособности.
«…И в трёх местах мне сказали, что я могу сам, от своего имени, подать такое заявление. Но я же помню: вы говорили, что я — не могу, я не близкий родственник. А они, уверенно так, нет, можете… И я стал читать, два часа читал статьи — и понял, почему вы так уверенно говорили, что я — не могу. И поэтому — я к вам пришёл…»
Потому и приходят. Потому, что тщательно, искренне, честно и с полным пониманием.
