Проект «Семейный кодекс — комментарий для людей». Автор — адвокат Жаров А.А. (с) 2011
Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены семейным законодательством, применяются правила международного договора.
Вообще, то, что принципы международного права и международные же договоры — более весомы, чем национальное законодательство закреплено непосредственно в Коституции. И в этом есть большой смысл.
Если уж договорились все страны запретить кассетные бомбы — извольте соблюдать. Тоже самое и с семейным законодательством. Есть общепризнанные нормы — давайте выполнять.
Наиболее часто в практической жизни применяется такой международный договор, подписанный странами бывшего СССР, как Минская конвенция 1993 года. Там огромный раздел посвящён семейным правоотношениям. В принципе, ничего сильно нового для нас там не найдётся. Разве что тот факт, что граждане стран-подписантов приравниваются в правах друг к другу, да ещё и разрешение коллизий норм, связанных, например, с процедурой взыскания алиментов. По Минской конвенции, взыскивать алименты будут по законодательству той страны, где находится лицо, претендующее на взыскание алиментов. Споры о детях — по законодательству той страны, где живет ребенок.
Например, спор о лишении родительских прав отца, проживающего на Украине, если ребенок живет в России, разрешается по российскому законодательству. Однако, если при этом одновременно заявлен спор об алиментах, либо ответчик имеет, или имел место жительства на территории России — иск может быть подан в России. Если нет — судиться придется в украинском суде.
Кроме Минской конвенции весьма часто применяются в судах Конвенция о правах ребенка (1989, вступила для СССР в силу 15.09.1990 г.) и Декларация прав ребенка (принята Генеральной ассамблеей ООН в 1959 году).
В некоторых вопросах эти два документа входят в определенное противоречие. В частности, если взять Принцип 6 Декларации, можно видеть, что в ней установлено, что малолетний ребенок не может быть разлучен со своей матерью, кроме уж совсем как-то исключительных случаев.
В Конвенции статья 9 устанавливает запрет на разлучение ребенка с родителями (а не только с матерью, и не только малолетнего), то есть мать в данном случае не имеет какого-то “абсолютного” преимущетсва.
Как разрешить эту коллизию? Поскольку я видел в решениях суда ссылку и на то, и на другое. Дело в том, что Декларация — это декларация, а Конвенция — международный договор.
И исходя из этого и надо их применять. Кроме того, стоит отметить, что с 1959 года мир несколько изменился и более новый документ (принятый в ещё более строгом порядке, чем Декларация 1959 года) имеет перед Декларацией несомненный приоритет. Ну и последнее: в Декларации нигде не установлено определение понятия “малолетний”, а английский, например, текст (a child of tender years) более верно перевести всё-таки как “дети младшего возраста” (что не одно и то же, что малолетний). В испанском тексте употреблено прилагательное niño, в первом значении — младенческий. Поэтому применять к вот этому вот тексту понятие “малолетний”, как оно изложено в ГК РФ (до 14 лет) — не вполне верно и суть Декларации не отражает. Полагаю, что те, кто писал Декларацию имели в виду, как максимум, дошкольников, но никак не 14-летних.
Поэтому, на мой взгляд, применение Декларации (при наличии Конвенции) как оправдания передачи детей матери в любом случае, если ребенок не достиг 14-ти лет — неверно.
Кстати сказать, было бы неплохо разъяснить этот вопрос хотя бы на уровне Пленума ВС РФ, но… Но пока — как уж сложится в голове у конкретного судьи — так и будет. Хотя, разумеется, принцип “маленькому ребенку без матери очень плохо” — никуда не девается, как бы мы не извращались в толковании международных договоров.
Потому, что кроме законодательства есть ещё здравый смысл. Но об этом как-нибудь в следующий раз.