Яровая (не та, которая про любовь, а депутатка) предлагает убрать из компетенции суда присяжных дела о педофилии. Поводом послужило, наверное, то, что в Калмыкии отца, обвинявшегося в насилии над своим ребенком, суд присяжных оправдал. А мать-жена оправданного начала себе самоубийство устраивать…
Сначала про конкретное дело. Мы с вами там не были. Как было — не знаем. Но есть суд, который человека оправдал. Было оно или не было «на самом деле» — не знает НИКТО. Но единственно возможным способом этот вопрос разрешен — 12-ть присяжных решили, что не было. Всё. Обсуждать можно судебную систему (что и делает Яровая), несправедливость мира и прочее… Но этот человек — всеми известными на земле способами установлено — невиновен.
Теперь про педофилию. Ко мне с начала 2012 года по настоящий момент обратилось уже 9 (прописью — ДЕВЯТЬ) человек, которые все рассказывали одно и то же: их бывшая жена говорит (пишет заявления) о том, что имярек — педофил. По отношению к собственному ребенку — педофил.
При том уровне истерики, которая существует в обществе по «педофильному» вопросу, из девяти человек уголовные дела, даже при сегодняшнем уровне компетенции следствия и т.п. и т.д. (и, разумеется, при моей определенной адвокатской работе) возбудили только в отношении двух (в отношении одного, в другом случае — «по факту»).
Это показывает, в общем, реальную картину мира: в большинстве, подавляющем большинстве, то, что рассказывают о «педофилии» бывшего мужа бывшие жёны — вообще ничем не подкрепленные фантазии. В ряде случаев — подкрепленные чем-то, но — по-прежнему — фантазии. Реальный уровень тех граждан, которые способны причинить умышленно вот такое вот зло своему дитя держится на уровне единиц в год на всю Россию.
А вот число бывших супруг, желающих уничтожить бросивших их мужчин, исчисляется сотнями тысяч. И кому-то из них приходит в голову и такое. Особенно, если ребенок, например, жалуется, что ненавистный гад её (или его) «обижал» (неважно как)…
Учитывая общее состояние следствия, его деморализацию (до полного отсутствия морали) удивляться, например, возбуждению уголовных дел при самых минимальных (вроде «показаний» трехлетней девочки или чёрных хвостов на рисунках 7-летнего ребенка) «доказательствах» — не стоит. И если дело доползает до суда… Оправдательных приговоров у нас не бывает в принципе (два моих оправдательных приговора отменены, например, в судах апелляционной инстанции; а есть адвокаты у которых никогда не было оправдательных приговоров вовсе!), а по такому делу — невероятно, чтобы состоялся в районном суде такой приговор…
Поэтому суд присяжных (отягощенных не статистикой, не «показателями раскрываемости», а скорее реальным жизненным опытом, который подсказывает «делить на восемь» слова бывшей супруги о бывшем супруге) — пожалуй, единственная надежда человека, которому «светит» (вы только представьте!) до 20 лет лишения свободы!
Конечно, бывшая прокурорша Яровая может быть уверена, что у нас «зря не сажают». Но — послушайте и другую точку зрения — ошибка ценой 20 лет лишения свободы — это СТРАШНАЯ ошибка. Действительно страшная.
Вообще, суд присяжных, при всех его недостатках, всё-таки позволяет гораздо более честно судить о поступках людей. Присяжные ведь отвечают на простой вопрос: доказано ли, что было. Если 12-ть человек видят — доказали — таки и нет проблем. Если доказательства таковы, что 20-ть лет человек рискует получить (а уровень наказания присяжные не определяют) на основании «хвоста черной кошки» — 12-ть человек задумаются. Во всяком случае, большая вероятность, что задумаются именно они, а не одинокий (или три) судья областного суда…
Разумеется, суд присяжных — очень неудобная история для прокуратуры (которая, типа, «государственное око»), а значит, разумеется, все госорганы будут рады, если присяжных отменят вовсе. И каждое движение на этом пути — поддержат.
Ведь так просто сказать, что 12-ть взрослых человек не могут «понять» таких «тонкостей», как «очевидные» обвинения бывшей жены бывшего мужа в мерзостях, которыми он занимался с их детьми, а?
